Джон Холт, известный американский психолог, уверен, что каждый человек по природе своей умеет мыслить наиболее эффективным для себя способом. А школа, загоняя неповторимую индивидуальность в прокрустово ложе стандарта, нередко мешает развитию интеллектуальных способностей учеников.

Что умеют дети и чего не умеем мы

Ребенок любознателен. Он хочет понять смысл вещей, узнать, как они работают, набраться опыта и научиться управлять собой и окружающим миром, делать то, что на его глазах делают другие люди. Ребенок открыт, восприимчив и наблюдателен. Он не отгораживается от незнакомого запутанного сложного мира вокруг него. Он наблюдает за этим миром внимательно и неотступно, вбирает его в себя. 
Он – экспериментатор. Он не только наблюдает мир, он пробует его на зуб, трогает, взвешивает, сгибает, разбивает. Чтобы узнать, как работают реальные вещи, он действует с ними. Ребенок смел и не боится совершать ошибки. И терпелив. Он может выносить неопределенность, замешательство, неведение и неясность в любых количествах. Ему не надо мгновенно определять свою позицию в новой ситуации. Он согласен и способен ждать момента, когда истина откроется сама, пусть не сразу, а постепенно.
Дети, даже очень маленькие, хотят не только познавать мир взрослых, но быть его частью. Им хочется быть умелыми и старательными, хочется действовать, как взрослые. Они хотят разговаривать, как мы, то есть сообщать мысли и чувства. Младенцы «говорят» еще до того, как научатся произносить настоящие слова. Когда дети учатся говорить, то не копят слова про запас, чтобы сказать что-то умное потом. Они предпочитают говорить сразу. Так же получается с письмом: дошкольники пишут письма, не зная букв, но им нужно, чтобы адресат сразу прочел их послание.
Было бы серьезной ошибкой полагать, что дети могут усваивать что-то про запас, с опережением, авось потом пригодится. Они нацелены делать реальные вещи, и не когда-нибудь, а сейчас. Из этого желания рождается их любопытство, энергия, решительность и терпение в обучении.
Дети могут сделать очень много под влиянием страстного желания и энтузиазма. Они не хотят учиться постепенно и медленно (как это предусматривается школьной программой), за исключением чисто физических навыков, которыми иначе не овладеть. Им более свойственно жгучее любопытство к чему-то конкретному, длящееся сравнительно недолго: они читают, пишут, говорят, спрашивают часами и целыми днями об одном, потом резко теряют интерес и переключаются на другое или вообще ничем не интересуются неделями, месяцами. Это время внутренней работы.
Потребность детей проникнуть в смысл вещей столь же сильна, как потребность в еде, отдыхе или сне. Иногда даже сильнее. Все знают, как трудно уложить их спать, если они чувствуют: рядом происходит что-то интересное.
Школа не уделяет достаточно времени такого рода мышлению и обучению, не создает для них возможностей и не поощряет их. Но мы-то можем изменить положение дел? Можем и должны.